Том 7. Смоленский государственный музей-заповедник

В условиях прифронтового города (а таковым Смоленск стал в первые дни войны и постоянно подвергался бомбардировкам) сотрудники Смоленского музея смогли с последним эшелоном 9 июля 1941 года отправить на восток страны 26 052 экспоната, сохранить их в эвакуации и вернуть в родной город в 1945 году. Музейщикам не только удалось вывезти экспонаты, но частично сохранить учетную документацию и научный архив.

Однако на восток страны была эвакуирована лишь часть музейного собрания. Всего в фондах насчитывалось 65 148 экспонатов. Оставшиеся в оккупированном Смоленске музейные коллекции подверглись разграблению, а затем, в марте 1943 года, по распоряжению немецких властей были вывезены в Польшу и Германию.

В послевоенный период дискуссии о возвращении перемещенных культурных ценностей и возмещении причиненного ущерба порождают ряд специфических проблем, одной из которых является утверждение о том, что потери культурных ценностей на оккупированных территориях были столь значительными в том числе и по вине сотрудников местных музеев. Необоснованность подобных утверждений полностью подтверждается многочисленными документами, которыми располагает Смоленский музей-заповедник. Уточнить этапы разгрома музейных экспозиций и вывоза культурных ценностей позволяют личные записи, позальные описи, упаковочные акты и акты обследования зданий, составленные сотрудниками музея в 1941 — 1944 годах. История сохранила для нас эти уникальные материалы, которые свидетельствуют об отработанной системе разграбления смоленских музеев. Можно с уверенностью утверждать, что подобная «четкая» организация расхищения культурных ценностей имела место на всех оккупированных территориях. Поэтому любой документ той поры нельзя воспринимать без душевного трепета, так как в них заключена суровая правда уничтожения нашего культурного достояния, обличающая фашизм.

Тяжелой стала встреча работников со своим музеем после освобождения Смоленска в сентябре 1943 года. Полуразрушенные и подожженные здания, искореженное оборудование - таков результат вандализма фашистов. Этот страшный час остался запечатленным на музейных фотографиях и в графических художественных произведениях смоленских художников. Сколько сил потребовалось, чтобы вернуть первозданность многим пострадавшим в войну историческим зданиям, в которых располагались музеи. Не на все сразу хватало рук и средств. Тем не менее первая музейная экспозиция была открыта в 1944 г., к годовщине освобождения Смоленщины, и многие экспонаты этой выставки легли в основу музея «Смоленщина в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945 гг.», созданного в 1973 году.

Несмотря на труднейшие условия восстановления народного хозяйства области, шло возрождение музеев, и уже к 1949 году основные музейные экспозиции в городе Смоленске были открыты для посетителей. Это стало возможным благодаря возвращению музейных ценностей из эвакуации и найденным экспонатам в Польше, которые были вывезены туда фашистами из города.

Спасенные во время войны памятники истории и искусства демонстрируются в настоящее время в 10 музейных экспозициях Смоленска и в 4 филиалах в области. В залах здания, которое было построено основательницей нашего музея княгиней М.К. Тенишевой и где фашисты устроили общежитие для солдат, сегодня размещается экспозиция художественной галереи, основу которой составляют произведения древнерусской живописи XV-XX вв., полотна Ф.С. Рокотова, В.А. Тропинина, И.К. Айвазовского, И.И. Шишкина, И.И. Левитана, Н.К. Рериха, А.Н. Бенуа, СВ. Малютина. Музей дает возможность широкому зрителю познакомиться со спасенными произведениями итальянских мастеров эпохи Возрождения, образцами живописи Нидерландов, Испании, Франции и других западноевропейских стран XVII - XX вв.

Возрождена экспозиция исторического музея, которая расположена в здании — памятнике архитектуры XIX в. и занимает площадь 1800 кв м. Здесь также представлены спасенные экспонаты: рукописные и старопечатные книги, и среди них уникальные памятники книжного искусства Ивана Федорова (1580, 1581 гг.) «Евангелие» и «Библия», богатейший документальный фонд, огнестрельное и холодное оружие русской, западноевропейской и восточной работы, фарфор, стекло, ткани, разнообразные предметы дворянского и народного быта XVI — XX вв.

Восстановлены и музеефицированы разрушенные фашистами малая родина советского поэта А. Т. Твардовского — хутор Загорье Починковского района, мемориальный дом-музей исследователя Центральной Азии Н.М. Пржевальского.

Помимо восстановленных музеев, в 70-х — 90-х годах XX столетия научным коллективом созданы новые музейные экспозиции: музей скульптуры С.Т. Коненкова, музей «Смоленский лён», музей «Русская кузница» и детский музей «В мире сказки», музеефицирована одна из башен Смоленской крепостной стены. Известны далеко за пределами Смоленской области музейный историко-архитектурный комплекс «Теремок» и музей-усадьба М.И. Глинки, основу мемориальной части экспозиции которого составляют сохраненные подлинные предметы композитора и его семьи.

Кропотливая собирательская работа позволила практически заново сформировать полностью уничтоженную оккупантами археологическую коллекцию, в составе которой большую научную и историческую ценность представляют берестяные грамоты XI — XII вв. Гордостью музея является сосуд с древнейшей русской надписью, датированной серединой X века. В настоящее время коллекция археологии насчитывает более 100 тысяч памятников истории.

В собрании музея-заповедника сконцентрирован богатый этнографический материал: традиционные сельскохозяйственные и ремесленные орудия труда, предметы быта населения Смоленщины XIX — XX вв. Исключительный интерес представляет коллекция тканей, в т.ч. коллекция смоленского народного костюма, основа формирования которой была заложена М.К. Тенишевой. Многочисленные этнографические экспедиции в районы области, проведенные научным коллективом в послевоенный период, восполнили потери военного времени этой части музейного собрания. И сегодня образцы вышивки, ткачества, кружевоплетения представлены в экспозиции единственного в России музея, посвященного истории возделывания и обработке льна.

По сути, шесть книг дают лишь краткую характеристику утрат музея, т.к. в Каталог не вошли разрушенные здания, оформление залов, художественная мебель, выполненная по эскизам С. В. Малютина, Н. К. Рериха, А. П. Зиновьева и бывшая частью интерьера Историко-этнографического музея княгини М. К. Тенишевой, рамы с картин, витрины, подставки красного дерева, некоторые природоведческие материалы, макеты, муляжи, фотокопии документов, книги, разбитые или сохранившиеся в отдельных фрагментах предметы, возвращенные из Польши и Германии, и те исторические и художественные ценности, которые не были записаны в единую книгу учета.

В перечень утрат не включены собрания библиотек отделов музея, представлявшие большую культурную и научную ценность. До войны каждый отдел имел обширный специализированный подбор литературы. Основы библиотек историко-археологического, естественно-исторического, историко-этнографического отделов и картинной галереи были заложены еще до революции. Каталогов библиотек мы не имеем: скорее всего, они вывезены оккупационными властями вместе с книгами.

В документах есть упоминание о том, что в библиотеке исторического отдела в сентябре 1941 года находилось 15 000 книг.

В естественно-историческом отделе уже в 1930 году числилось 1224 наименования специальной литературы и 980 названий книг из библиотеки Н. М. Пржевальского. Редкими книжными богатствами обладала Картинная галерея. Основу ее собрания составила библиотека музея «Русская старина», созданного княгиней М. К. Тенишевой. Книжный фонд включал издания по вопросам науки, искусства, этнографии на многих европейских языках. В библиотеках отделов, помимо специальных изданий, хранились старопечатные книги, русская и иностранная классика, нотные издания, альбомы художественных гравюр. Книжные богатства музея погибли почти полностью.

Официальные цифры ущерба Смоленского музея (гибель экспонатов, зданий, оборудования) составили в денежном выражении 19 695 000 рублей^[1]. После возвращения музейных ценностей из Новосибирска, куда они были эвакуированы, а также из Германии и Польши, сотрудники музея провели сверку с частично сохранившейся учетной документацией. В результате было выявлено количество погибших экспонатов – 32 717 на сумму 16 206 300 рублей^[2]. Также по материалам, представленным органами безопасности, было установлено, что в Германию нацисты отправили 1793 экспоната, а возвращено лишь 760^[3].

В определении общего количества ценностей, хранившихся в Смоленском музее, имеются разночтения. Согласно архивным данным, в музее хранилось 65 148 экспонатов^[4]. По материалам Чрезвычайной Государственной комиссии, музей имел 57 263 экспоната^[5], а общая сумма ущерба в денежном выражении определена в 18 045 000 рублей.

По официальным данным, перед войной в музее числилось 65 148 экспонатов, записанных в единую книгу учета и имевших шифр СОМ П№.

Цифра потерь – 32 717, зафиксированная в документах 1943 года, – выведена из этого количества. Из-за утраты части учетных книг в вышедших изданиях музеем подтверждена утрата только 16 868 предметов.

Следует отметить, что все документы по причиненному ущербу составлялись в большой спешке. В соответствии с указаниями ЧГК и НКВД СССР на местах создавались комиссии, которые определяли количество и характер утраченных ценностей, а также сумму ущерба. В комиссии на местах входили разные специалисты, действовавшие согласно инструкции и мало знавшие о коллекциях музеев.

С открытием новых документов становится ясно, что указанные цифры не полностью отражают количественный состав коллекции музея.

В предвоенных отчетах встречаются сведения о том, что в музее хранилось около 80 тысяч экспонатов. Эта цифра ближе к истине. Перед войной сотрудники не успели внести в единую книгу все предметы, находившиеся в экспозициях антирелигиозного, естественно-исторического, историко-революционного отделов, в фондах, на выставках (последняя запись сделана 24 июня 1941 года). Часть экспонатов имели только шифры отделов или порядковые номера по спискам. Это подтверждается и немецкими транспортными описями, где ряд предметов значатся под номерами отделов^[6].

Также не были записаны экспонаты, переданные с 1922 по 1939 годы в районные музеи Вязьмы, Дорогобужа, Ельни, Рославля, Сычёвки, когда в масштабе всего государства происходила реорганизация музейной деятельности. В ряде постановлений Главнауки предусматривалась передача различных коллекций и единичных предметов из центральных и областных музеев в районные. Этот процесс происходил и в обратную сторону, и из местных музеев в центральные передавались исторические и художественные ценности, либо происходил обмен экспонатами. Порой они перемещались из одного музея в другой многократно, и теперь, по прошествии многих лет, это обстоятельство затрудняет установление биографии предметов. Собрания музеев этих городов погибли полностью.

Благодаря тому, что сотрудники Смоленского музея во главе с Е. В. Буркиной (1906–1978) в ночь с 8 на 9 июля 1941 года смогли вывезти в Горький, а затем в Новосибирск вместе с коллекциями и часть музейной документации (в частности, описи отделов), стало возможным установить перечень предметов, переданных в районные музеи и невозвращенных в Смоленск. Например, согласно документам, в Рославльский краеведческий музей переданы предметы из серебра и оружие; в Дорогобужский краеведческий музей – 47 серебряных культовых предметов XVIII–XIX веков, две работы О. В. Розановой – «Портрет дамы в голубом» и «Пиковый валет»; в Ельнинский – работы Л. О. Пастернака «Голова девушки», М. О. Микешина «Портрет девочки», О. В. Розановой «Улица вечером»; в Сычёвский – картины И. И. Левитана «Большая вода», О. В. Розановой «Автопортрет», К. С. Малевича «Косарь», М. К. Клодта «Пейзаж с ракитами» и т.д. Даже из этого краткого перечня видно, как щедро Смоленский музей делился своими сокровищами.

Составление данного перечня потерь было сопряжено со значительными трудностями. Сложность работы объясняется тем, что записи в книгах отделов очень краткие, в них допущено много неточностей, часто не указаны техники, материалы, размеры, вес драгметаллов, почти во всех записях отсутствуют инициалы авторов, допущены ошибки в написании фамилий, искажены или не указаны источники поступлений. Описания предметов, за редким исключением, нет вообще. Количество (в основном это относится к археологическим предметам) не указано.

В данном издании предметы, занесенные в учетную документацию во множественном числе – подвески, связки бус, и т.д., – посчитаны за единицу. Составители Каталога старались внести в него все крупицы сведений, которые удалось найти в документах.

Специфика публикуемых материалов определила построение книги. Учитывая многообразие предметов и количество музеев, куда они переданы, экспонаты сгруппированы по месту выдачи. Внутри разделов предметы выстроены по возрастающим учетным номерам, возле которых указаны номера учетных книг и дано полное название отделов.

Размеры приведены в сантиметрах и в той последовательности, в какой они указаны в книгах.

Сохранность не приведена, в описании ее нет. Термины «удовлетворительная», «хорошая» не даются.

Так как переданные экспонаты не имели шифра СОМ П№, они могут нести шифры отделов СГ, МКФ, АС, МК, МР, НМФ, за исключением предметов палеонтологии, переданных в Вяземский музей и имеющих номер СОМ П№.

Единства в проставлении номеров на предметах не было. Номера ставились на подрамниках, прямо на холстах. На изделиях из драгметаллов номера писались чернилами.

Предметы из собрания княгини М. К. Тенишевой могли быть помечены бумажными этикетками с зубчатым краем (в виде почтовых марок), на которых номер проставлялся чернилами.

Перечень экспонатов, включенных в шесть выпущенных книг, является описанием лишь части потерь Смоленского государственного музея-заповедника. Дальнейшая работа по этой теме приостановлена в связи с недостатком документов и засекреченностью ряда архивов.

Смоленский музей выражает сердечную благодарность Н. И. Никандрову и С. Д. Некрасовой за всемерную помощь в предоставлении документов из российских и зарубежных архивов, за ценные добрые советы, оказанные при восстановлении трагических страниц из военной истории музеев.